В благополучной Австрии Анну МАРГАЦКУЮ, что называется, «пробило» – она начала рисовать баранов и родные барахолки. Художница говорит, что именно в Вене попыталась ответить на вопрос, что же такое родина.
У буржуев есть такое понятие, как «резиденция» - это когда художников, скульпторов из разных стран приглашают в какое-нибудь красивое местечко, выдают им все необходимое для творчества и создают условия для вдохновения. Зачастую художник даже не обязан оставлять организаторам свои работы. Там Считают, что такое неформальное общение способствует росту популярности города, развитию собственных авторов, создает славу просвещенного центра и т.д,
Аня в числе прочих резидентов жила в красивом замке на полном пансионе. Ограничения касались только связи с внешним миром - ни тебе Интернета, ни телевидения, выдали только диски с классической музыкой. Впрочем, за вдохновением наших людей трудно поспеть, и Аня умудрилась нарисовать целую серию работ на изнанке разрезанных бумажных пакетов. Эти работы удобно вешать на стенку. Китайские коллеги пришли в восторг от такого креатива: средневековые замки отражались в глади прудов, и все это на упаковочной бумаге!
А потом художница вспомнила о родине.
— У меня перед глазами не было ничего - ни картинок, ни каких-то предметов, ни новостей из нашей жизни. Тогда я и задумалась о том, что же такое для меня Казахстан.
Лет десять назад она шла по алматинскому Арбату, рассматривала выставленные там картины местных художников и думала: «Неужели все эти пейзажи, юрты и прочие национальные открытки нельзя сделать на хорошем уровне, почему представление о Казахстане должно быть именно в таком карикатурном виде?»
А теперь в Европе, сидя в замке и слушая классическую музыку, она вспомнила родину такой: барахолки, базары, бараны и ужас перед кризисом, застывший в глазах людей:
— Барахолка дает очень яркие ощущения. Это действительно наше, не зря иностранцам так интересно совершать туда экскурсии. Когда идешь в этой толпе, а кругом на ветру полощется какое-то белье и Ты задеваешь его лицом... Это сама наша жизнь. А бараны... Дело в том, что конями никого не удивишь – их там рисуют много. И для рассказа о Казахстане я выбрала барашка – он обладает хорошей пластикой, представляет собой практически готовый орнамент. Я стала пристальнее всматриваться в их глаза и была очарована этими созданиями.
Вот тут Аню можно заподозрить в неполной искренности. Ее барашки не умиляют, а скорее пугают: бессмысленные круглые глаза словно упираются в зрителя. Баран скульптуры, бараны - портреты, бараны-массовка на сочных жайляу и на серых улицах города. Они становятся то людьми, то жертвенными животными. Иногда, кажется, что смотришь не на картину, а в зеркало. Впрочем, Аня уверяет, что ничего такого не имела в виду - просто каждый видит то, что видит:
— Я уезжала в то время, когда только начались разговоры о кризисе и о тех страшных временах, которые нас ожидают. Поэтому возвращаться в Казахстан было страшно. Особенно после благополучной Европы, где разговоров о кризисе больше, чем самого кризиса.
Но вернувшись, Маргацкая поняла, что ей хочется показывать картины в Европе, а жить и писать их там; где есть Простор для творчества. То есть здесь.
Ксения Евдокименко,
Газета «Время», Алматы, апрель 2010